Перевод статьи Кейт Джулиан, которая попыталась разобраться, почему современные люди стали меньше заниматься сексом – по крайней мере, в тех странах, где государство изучает такую статистику: «Неужели такие мелочи, как недостаток сна, могут победить настолько фундаментальную потребность? Сразу несколько экспертов объяснили мне: да, могут. Дело в том, что человечеству как виду секс нужен — а вот для отдельного человека он не обязателен. Как пишет Эмили Нагоски, человек может умереть от голода, жажды, даже от депривации сна — но никто еще не умер от отсутствия секса». Оригинал (англ.)

Женщины, работающие над сериалом о феминистках «Честно говоря», рассказывают о своих планах, отношении к юмору и стереотипам: «С помощью нашего веб-сериала мы хотим создать честный диалог со зрителем. Шаблонные образы женщин, которые диктуются с теле- и киноэкранов, зачастую очень далеки от реальности. Зрительницы не могут идентифицировать себя с этими образами или же, наоборот, перенимают какие-то паттерны поведения. Говорят, телевидение воспитывает зрителя, но, когда на экране недостаточно разнообразных примеров, зритель начинает перенимать не свойственные ему изначально паттерны».

Автор Rusbase пытался выяснить, почему в Монголии сложно познакомиться с кем-то в Tinder, и пришел к выводу, что монголы, в целом, застенчивы и не очень любят случайные знакомства: «Оказавшись в столице Монголии, городе Улан-Батор, осенью 2018 года, я установил Tinder. В трехмиллионной стране, где почти половина населения живет в столице, онлайн-знакомства не распространены. И за пределами Халхи (Внешней Монголии, исторической территории на севере страны) вы вряд ли найдете тиндер-анкеты».

Драматические истории жертв свадебных кредитов в России – брошенные невесты, обанкротившиеся мужья, обнищавшие пенсионеры: «Вообще я пышную свадьбу не хотела. У нас набиралось сто человек гостей. Смотрели гостевой дом. У меня родственников не много, но с его стороны набиралось много друзей. Он мне часто говорил — Оксан, не хватает, надо добавить. Вот за банкет… Вот фотограф… И я пересылала ему кредитные деньги. Когда человеку доверяешь, то не проверяешь. Если говорить — покажи свою кредитную историю, то это как-то не очень. Я считала, что человеку можно доверять. Но как показала моя практика — на хрен!" — вспоминает она».

В Голливуде развивается профессия координатора интимных сцен – это люди, которые присматривают за тем, что при съемках между участниками все было согласованно, всем комфортно, а студиям не пришлось бы рисковать репутацией: «С приходом Родис на съёмках «Двойки», где из-за сюжета шоу гораздо больше интимных сцен, актёры регулярно используют освежители дыхания и антисептические салфетки. По просьбе специалиста они моют руки после каждого дубля, чтобы не доставлять партнёру дискомфорт. Внимание к процессу доходит до того, что во время съёмки сцены орального секса Родис подложила под колени актрисе подушку, чтобы та не стояла на холодном полу».

Культуролог Валерия Косякова рассказывает о парадоксальном отношении людей Средневековья к сексу — с одной стороны, конечно, все телесное – это грех, с другой, раз сам Христос не побрезговал воплотиться в человеческом теле, то с чего уж нам избегать телесности: «В литературных источниках часто можно встретить упоминания, как достигающие экстаза святые и монахини-мистики соприкасались с Христом через изображения его ран. Екатерина Сиенская утверждала, что смогла коснуться Ран Христа и почувствовать на вкус его кровь в одном из своих видений. А Гертруда Великая рассказывала о Христе, подобном Амуру, который явился к ней во время чтения книги и пускал в нее стрелы из своих ран, причиняя мучительную и сладостную боль».

Дарья Серенко опросила своих подписчиц и получила несколько сотен историй об издевательствах, насмешках и даже прямом насилии, которое женщинам приходилось переживать на приеме у гинеколога: «Первый поход был вообще адом, меня довели до слез, потому что мне было больно во время осмотра, на что гинекологиня стала на меня орать: “Ты что, член в своей жизни никогда не видела? Он же огромный по сравнению с тем, что я тебе пытаюсь ввести”. Мне было 14, и я не видела».

Попытка объять тему бронелифчиков – то есть непрактичных сексуализированных доспехов героинь игр, комиксов и кино – обзор явно неполный, но есть интересные наблюдения, например, о различном подходе в Западной и Восточной культурах, и об истории этого явления: «На экранах крутился Огонь и лед (в некоторых переводах Лед и Пламя) — полнометражный мультипликационный фильм, вышедший в 1983 году. Содержит элементы эротики, как сообщает Википедия. А я дополню что там не просто элементы эротики, там эротика на эротике и эротикой погоняет. Рисовка выглядит неплохо даже для нашего времени, сюжет тоже… присутствует. Советую посмотреть если кто не видел».

Интервью с эндокринологом Ренатой Петросян, которая рассказывает об особенностях российской эндокринологии, мифах о гормонах и, в частности, о том, что беременных нередко совершенно напрасно запугивают гестационным диабетом: «Есть мнение, что если человек сильно устает, то, наверное, у него плохо работает щитовидная железа. Но у большинства людей (буквально 99 из 100), которые приходят на прием с  жалобами на усталость, мы не находим нарушения функции щитовидной железы (гипотиреоз — состояние, при котором щитовидная железа не производит достаточное количество гормонов. — Прим. ред.). Утомляемость действительно может быть признаком гипотиреоза, но парадокс состоит в том, что пациент со сниженной функцией щитовидной железы не приходит с жалобами на усталость. Дефицит функции щитовидной железы нарастает не быстро, для этого может потребоваться несколько месяцев. И при этом нередко снижается эмоциональный фон, пациента мало что волнует. Причиной, побудившей его наконец пойти к врачу, может стать, например, неспособность завязать ботинки (настолько ноги отекли), но не повышенная утомляемость».

Мария Смирнова описывает когнитивные искажения, которые подталкивают нас доверять красивым людям, поддаваться на рекламу и автоматически присоединяться к мнению большинства: «Торндайк привлек к своим опытам военных: он предложил двум офицерам оценить подчиненных по ряду характеристик. Выяснилось, что оба они были склонны считать солдат, обладающих лучшей физической подготовкой, более интеллектуально развитыми и наделенными лидерскими качествами, что далеко не во всех случаях соответствовало действительности. Неслучайно гало-эффект ассоциируют с так называемым стереотипом физической привлекательности: мы ошибочно допускаем, что красивые (в общепринятом понимании) люди обладают и другими одобряемыми обществом чертами. Они по определению кажутся более успешными, умными, здоровыми, счастливыми».

В этой подборке из семи историй о необычных фетишах можно найти что-то для себя, удивиться разнообразию человеческой сексуальности или просто выучить новые слова: «Я впервые поделилась своими чувствами по поводу лжи с важным человеком два дня назад, он воспринял довольно равнодушно, так как сам намного более кинковый, чем я. Сама я отношусь к своему фетишу амбивалентно: ну, да, иногда мне становится жарковато, когда, например, кто-то подлизывается к лектору в вузе, а лектор притворяется, что ему не особенно это приятно. Конечно, не всегда удобна «всеядность» фетиша, потому что пару раз мне приходилось отойти проветриться после общения с какими-то дальними родственниками. Возможно, у меня обострится восприятие лжи, когда я буду готова поделиться своим фетишем с партнером».

Интервью с Руби Рич, шеф-редактором Film Quarterly, о квир-кино и феминистской критике: «В начале 1990-х единственными формами лесбийского кино были видео и короткометражки — женщинам не давали деньги на фильм. Все, что было представлено на экранах, было лишь плодом мужской фантазии — будь то порно или вампирские фильмы с Катрин Денев. Такие фильмы интересно смотреть, но они далеки от реальности. У лесбиянок не было возможности выбрать карьерный путь вампира!»

На сайте «Полка» разбирается повесть Гоголя «Старосветские помещики» — в каких условиях она была написана, что о ней думали современники, и откуда вообще взялась такая трогательная и мирная история о любящих супругах: ««Старосветские помещики» — вариация Гоголя на тему идиллии: жанра, в котором главное — описание безмятежной и патриархальной жизни. Соответственно, повесть полна идеализации: всё хозяйство старосветских помещиков исполнено «неизъяснимой прелести», даже если речь идёт о вещах совершенно будничных и даже «низких». Например, «Старосветские помещики» — самый пространный и поэтичный из гоголевских гимнов еде. Вместе с тем в повести очень много иронии — причём она больше связана не с героями повести, а с литературой, правила которой Гоголь расшатывает: например, кошка, убежавшая от Пульхерии Ивановны к диким лесным котам, «набралась романических правил, что бедность при любви лучше палат». Такие комментарии — зримые знаки присутствия в повести рассказчика: с одной стороны, «своего человека», доброго знакомого Товстогубов, с другой — представителя внешнего мира. В результате «Старосветские помещики» — это и поэтизация пасторального быта, и констатация его неизбежной гибели».

Анонимные новости из российской лаборатории биоинформатики, в которой, помимо прочего, занимаются изучением микробиоты, а именно собирают и изучают человеческий кал: «Дело в том, что в микробиологии есть своя так называемая микробная тёмная материя. Это бактерии и вирусы, которых никто никогда не видел, но которые реально живут и у человека в жопе, и у кошки, и под камнем в пустыне, и в кислотных шахтах, и в океане, и чего-то там все они делают. Но что именно — непонятно, потому что они по разным причинам не поддаются культивации в лабораторных условиях. Это не вполне очевидно, но далеко не все бактерии могут выжить и размножиться в чашке Петри, а значит, привычным методом изучать и описывать их почти невозможно».

Обзор стрейтвошинга в киноискусстве — или что делать в фильме с этими непонятными ЛГБТ-людьми – выкинуть из сюжета, замаскировать, изобразить попонятнее или настолько урезать хронометраж, что скандальную сцену будет способен засечь только Милонов: ««Когда я смотрела „Жизнь Адель“, то не могла отделаться от мысли, что создатели имеют очень отдалённое представление о лесбийских отношениях, — рассказывает Саша Казанцева. — Впоследствии прочла, что в производстве фильма действительно не задействовали реальных гомосексуалок. Джули Маро, по комиксу которой и была экранизирована „Жизнь Адель“ и которую в итоге не допустили к правкам сценария, прямо заявила, что в фильме забыли показать лесбиянок. Вообще фильм получил много критики: за то, что гетеросексуальный режиссёр скорее показал свои фантазии, чем реальные отношения женщин; за жалобы актрис на изматывающие съёмки сексуальных сцен; за pink face (по аналогии с блэкфейсом) — феномен, когда ЛГБТ-персонажей играют гетеросексуальные и цисгендерные люди»».

Арина Холина удивляется женщинам, которые мечтают о том, чтобы в критической ситуации их защищали непременно мужчины, и непременно грубой физической силой: «То есть женщины, в принципе, поддерживают идею, что мужчина — это агрессия и насилие. Просто он может быть либо за тебя, либо против. И это понятный и приятный женщинам мир. В нем они ощущают себя бессильными овечками, и по непонятной причине это делает их счастливыми».

Статья в переводе Анны Керман о том, почему практически исчезли пугающие сообщения о токсическом шоке при использовании тампонов, и сегодня многие женщины даже не знают о такой проблеме: «Для изготовления тампонов Rely использовались прессованные полиэстеровые шарики и карбоксиметилцеллюлоза — вместо хлопка. Эти тампоны были супервпитывающими, они могли удерживать в себе в 20 раз больше крови по массе, чем весили сами, и раскрывались во влагалище, образуя своего рода чашу, чтобы предотвратить протечки. Эти особенности, казавшиеся прекрасными свойствами для тампона, оказались прекрасной средой для бактериальной инфекции». Оригинал (англ.)

Женщины разных профессий рассуждают о феминитивах в своей жизни, и о том, используют ли они их сами и почему: «На работе я сеошница, и это слово существует наравне со словом «сеошник» — наверное, потому что это понятие новое, к тому же с дискриминацией в этой профессии я не сталкивалась. В резюме пишут SEO-специалист и нет никаких SEO-специалисток. Моя мама — акушерка, и в этой сфере феминитив никому не режет слух. Мне кажется, люди легко привыкнут, если вводить феминитивы без всяких принуждений: хочешь так говори, хочешь так. Сама логика вещей сработает».

Дарья Андреева, специалистка по культуре согласия, предлагает инструкцию, что делать, если вы видите, что происходит что-то непонятное, что вполне может оказаться домогательствами или насилием: «Привлекайте внимание людей вокруг к происходящему, чем больше людей хотя бы просто стоят и смотрят — тем лучше. Если люди бурчат что-то вроде «сами разберутся» — настаивайте, задавайте им вопросы («как вы думаете, может все-таки вызвать полицию?»), пытайтесь разжалобить («а что если он ее убьет?»), в общем, важно захватить и удержать внимание».

Перевод с английского языка полезных советов, которых, увы, не было в советской книге молодой хозяйки – как подручными средствами вывести неприятные запахи с силиконовой игрушки: «12. Ещё одна превентивная мера: купите презервативы без смазки (потому что большинство презервативов покрыты дешёвым силиконовым лубрикантом) и наденьте один на пробку. На всякий пожарный я бы советовала натянуть его на плаг целиком и завязать на основании как воздушный шарик». Оригинал (англ.)

Статья Алексы Тим о том, что мы еще слишком мало разбираемся в работе мозга, чтобы точно сказать, как на конкретного человека влияет порнография или что в точности происходит в мозгу, скажем, во время мастурбации – но нам есть куда стремиться — осторожно, иллюстрации не подходят для просмотра на работе: «За “порнографической зависимостью” есть, отдадим ей должное, определённая теория. Согласно этой теории некие стимулы (чтобы оно не значило) в порнографии (какой бы она не была) являются для мозга “сверхстимулами” (supranormal stimulus), поэтому нейронные сети, работа которых связана с чувство удовлетворения, оказываются перегружены – порнография “просто” более притягательна, чем реальный секс. Далее можно много рассуждать про эпигенетические перестройки в нейронах (как и в случае с зависимостями от веществ) и прочее, но пока я предлагаю сосредоточиться на отправной точке, сверхстимулах».

Интересная статья об истории политкорректных выражений, где, в частности, рассказывается об экспериментах, показавших, что выбор более корректных слов не подавляет креативность, зато использование гендерно окрашенных названий профессий, действительно, влияет на мышление: «Чтобы споры вокруг феминитивов утихли, нужно понимание того, что общий род — это слова не только первого склонения („умница“, „задира“, „неряха“), но и слова второго склонения („инженер“, „философ“, „гений“) и третьего („личность“). Гибкость русского языка позволяет это сделать, однако правила, прописанные в учебниках, пока отказываются меняться».

Краткие биографии одиннадцати женщин, которые двигали и двигают вперед философию, от Гипатии Александрийской до Донны Харауэй: «Фут наиболее известна как автор этического эксперимента «Проблема вагонетки»: «Тяжелая неуправляемая вагонетка несется по рельсам. На пути ее следования находятся пять человек, привязанные к рельсам сумасшедшим философом. К счастью, вы можете переключить стрелку — и тогда вагонетка поедет по другому, запасному пути. К несчастью, на запасном пути находится один человек, также привязанный к рельсам. Каковы ваши действия?» Этой теме посвящены сотни исследований, многие из них дополняют условия Фут возрастом, моральными качествами потенциальных жертв и др. Сейчас загадка Фут интересует ученых с точки зрения машинной этики и искусственного интеллекта — место вагонетки в XXI веке занял беспилотный автомобиль».

Андрей Ривкин рассказывает о своем биологическом отце – Михаиле Жванецком – и с другой стороны экрана образ юмориста смотрится не слишком приглядно: «Биологический отец, кстати, тоже шутит, и с ним, в отличие от Смита, я лично знаком. Он тоже говорил со мной — в основном через экран — и часто — он говорил про меня. Я был панчлайном его шуток: то он не может вспомнить, сколько у него детей (зал надрывается), то изрекает, что «одно неверное движение, и ты отец» (зал погибает со смеху). Может, не сейчас — но в прошлом было именно так. Я не особо смеялся, но взрослые, включая мать, говорили, что до юмора Жванецкого еще нужно дорасти. После его эфиров я рассматривал себя в зеркало, понимая, что его «одно неверное движение» — это я».

Рассказ профессиональной модели о внутренней кухне профессии, о различиях между работой в Европе и Азии, и о том, правда ли между девушками принята конкуренция и жестокая вражда: «Также ты привыкаешь к красивой жизни: ты вхожа в круги высшего общества в любом мегаполисе. Даже если после вечеринки возвращаешься в свою комнатушку с тараканами, которую тебе сдало заботливое агентство втридорога. Но важно помнить, что модельная жизнь – это красивая жизнь напрокат. Тебе рады на яхтах, шикарных вечеринках, частных пляжах, пентхаусах звезд и в кругу простых скучающих банкиров, но лишь потому, что ты хорошо вписываешься в интерьер. Ты и есть предмет интерьера».

Варвара Бабицкая подробно раскрывает историю создания повести «Леди Макбет Мценского уезда» Лескова, отношение к ней современников автора, споры критиков и особенности героини: «Леди Макбет замечает, что заколола бы Дункана сама, «Не будь он / Во сне так резко на отца похож». Катерина Измайлова, отправляя к праотцам свёкра («Это — своего рода тираноубийство, которое можно также рассматривать и как отцеубийство» 17 ), не колеблется: «Развернулась она вдруг во всю ширь своей проснувшейся натуры и такая стала решительная, что и унять её нельзя». Такая же решительная поначалу леди Макбет сходит с ума и в бреду никак не может стереть с рук воображаемые пятна крови. Не то у Катерины Львовны, буднично замывающей половицы из самовара: «пятно вымылось без всякого следа».

На пути к современным средствам контрацепции люди перепробовали много оригинальных вариантов, начиная с малоэффективного плевка в рот лягушке, заканчивая вполне реальной ампутацией шейки матки с помощью каменных инструментов: «Если верить мифам, то первой изобретательницей презерватива была жена царя Миноса. Она должна была защищать себя, поскольку в семени правителя жили змеи и скорпионы, которые угрожали ее жизни. Подобие презерватива Пасифая сделала из мочевого пузыря козы».

Перевод историй ирландок, которым пришлось отправиться в Великобританию, чтобы сделать легальный аборт — недешевое и непростое дело, особенно для девушки-подростка: «Поэтому я начала копить. Я чувствовала себя так, как будто внутри меня растёт тикающая бомба с часовым механизмом. Фартук, в котором я ходила на работе, становился всё теснее, а я слабела. Чем дольше я копила деньги, тем больше росла. Сайт клиники предупреждал, что после определённого срока процедура становится более сложной и менее легальной. Я уже пропустила один или два таких момента. Я одолжила денег у ростовщика, услугами которого воспользовалась мать моего парня. Я притворилась, будто беру деньги на машину».

Биография Нины Кухарчук, советской первой леди, объясняющая, почему элегантность для супруги главы государства — совершенно не главное: «Молодая жена, а потом и мать, даже не думала похоронить себя в трудном, не знающем электричества и водопровода, быте. Её пригласили в Москву учиться дальше, в академии Крупской — она съездила и поучилась. Поехала потом в Киев преподавать политэкономию — что же, работа есть работа, и Хрущёв едет следом за женой. Её карьера явно лучше, так что выбор, Донецкая область или Киев, даже не стоял».

Как выкручиваются российские издатели, если в книге упоминаются темы ЛГБТ — изменение возрастной маркировки, цензура текстов и суды с Роскомнадзором: «Издатели признают, что у манипуляций с маркировкой есть свои издержки. «18+» автоматически приводит к исчезновению книги из детских отделов, то есть сильно сокращает аудиторию, которой она адресована, а значит, объём продаж. «Как ни объясняй, что „18+“ на обложке ничего не значит, книга в детский отдел не попадёт — мы издательство детской и подростковой литературы, и основные наши потребители находятся именно там, — говорит Мария Орлова. — Если наша книга оказывается во взрослом отделе, это гарантирует ей отсутствие продаж — она будет выглядеть „детской“ и своего читателя не найдёт, её просто не заметят. От каких-то книг мы вынуждены отказываться, так как понимаем, что их ждёт  печальная судьба»».

Интервью с литературоведом о том, как раскрывалась тема секса в русской литературе, а скорее о том, как эта тема закрывалась и почему на русском языке редко прямо говорят о сексуальности: «Вообще, если представить литературу как человека, то 90-е и конец 80-х — это подростковый период, когда все интересно попробовать. Ерофеев, Сорокин, Пелевин, тот же Лимонов. Потом этот подросток вырос. И если вы возьмете книгу Улицкой, например, то у нее полно сексуального в текстах, но это не выпячивается, не ставится во главу угла, это уже более взрослый подход. Большая русская литература, на мой взгляд, освободилась от того, что нужно все попробовать. Секс уже стал более общим местом. Над ним можно смеяться, это уже воспринимается как то, что присутствует в нашей жизни и о чем можно поговорить. Как что-то нормальное».

Колонка Виктора Грема о травме, одиночестве и о том, как, выйдя из нормативной матрицы, он столкнулся с новой нормативностью среди гомосексуальных людей: «Я был в отношениях с человеком, который постоянно говорил о важности доверия. Он не знал, что меня беспокоит и съедает изо дня в день, а я подавлял в себе свои чувства, по привычке делал вид, что всё хорошо и «улыбался». Но в определенный момент эмоции просто захлёстывали, и тогда я совершил перед ним камин-аут. Я сказал, что у меня булимия, но не получил никакой реакции. Он не воспринял это всерьёз. И я понимаю, почему. Тема расстройств пищевого поведения озвучивается в беларусской реальности очень редко».

Анастасия Барышева пыталась выяснить, есть ли в Москве секс за 40, опрашивая своих знакомых одиночек и семейных, и пришла к выводу, что пациент скорее жив, ну а истории подобрались занимательные: «Кстати, в моем кругу я мало наблюдаю взрослых мужчин с молодыми девушками. Ну есть один — развелся и пошел по рукам. Но как-то все его жалеют, горемычного, хотя он, наверное, чувствует себя героем. Видно, что он боится старости, и видно, что девушки с ним из-за денег».

Участники проекта «Третий возраст» провели многочасовые интервью с людьми старше 90 лет в Москве, Астрахани, Хакасии – социолог Дмитрий Рогозин рассказывает, сколько всего можно узнать, в том числе о сексе и личной жизни, если поговорить с долгожителями: «Еще меня удивило, что в домах стариков почти нет книг. Однажды я разговаривал с женщиной, которой около ста лет, на фоне ее огромной библиотеки. В какой-то момент она с болью провела рукой по книгам и сказала, что не может читать, что знает все эти корешки, потому что работала библиотекарем, но теперь хочет все это отдать. И тут она сказала, что ей недавно прислали книгу и это было огромное счастье. Она протянула мне Евангелие, там был крупный и жирный шрифт. И я понял, что весь наш книжный мир сам отдалил пожилых от чтения. Выходит, это не они замыкаются и не хотят жить, а мы сами отрезаем их от доступной среды. Сразу думаешь о планшете, там можно поменять шрифт. Но я не видел 90-летних, которые орудовали бы планшетом».

Профессор Анна Темкина рассказывает об истории гендерных исследований в России, начиная с 80х годов, о том, что изучают и что видят социологи и антропологи в стране сегодня: «Сейчас один из центральных векторов гендерной политики — это консервативный поворот. Благодаря Милонову и Мизулиной все общество узнало, что такое гендер, «чем он опасен», поскольку в антигендерном повороте формулируется то, что гендерные исследования разрушают семью и нацию, а сам гендер определяется как свобода выбора сексуальной идентичности и продвижение прав ЛГБТ. И хотя это придумали не российские консерваторы, они очень активно продвигают данные идеи. Одним из последствий становится то, что молодые исследователи все более хотят разобраться в этой тематике, прочитав классические тексты и современные академические дебаты, проведя собственные исследования. Не так давно слова «гендер» не знали, последствием этого был эссенциализм, в том числе в социальных науках, да и до настоящего времени и социология, и антропология во многом нечувствительны к гендерному измерению, связанному с властью и привилегиями».

Статья о той стороне жизни декабристов на каторге, о которой не рассказывали в школе на уроках литературы: «Молодые мужские организмы, не измождённые тяжелым физическим трудом, требовали любовных утех. Получить их законно могли лишь те, к кому в Сибирь приехали жены. Холостым приходилось вертеться. Как вспоминал Завалишин, «в 3-м каземате на крутом косогоре построил избушку Ивашев, прикрывая настоящую цель будто бы приготовлением к побегу, чем надувал других и приятель его Басаргин, когда в сущности дело шло просто о том, что в этот домик очень удобно было приводить девок». Чтобы обуздать сына, богатейшая мать Ивашева договорилась с дочерью гувернантки, француженкой Камиллой ле Дантю, и та за крупную сумму согласилась выйти замуж за каторжанина, которого в глаза не видела. В 1830 году она приехала в Сибирь, где вскоре и сыграли свадьбу».

Журналист изучил методики увеличения пениса, кое-что попробовал на себе, и выяснил, что даже адепты специальных упражнений, кажется, не очень верят в собственный успех — и все равно усердно растягивают и подвешивают: «Основной принцип НУПа — увеличить объём крови, которую может вместить половой член, видимую длину и обхват органа. Это, по мнению практикующих, достигается за счёт систематического наполнения пещеристых тел пениса («сосудистые» упражнения типа джелка) и механического растяжения тканей. Кто-то по-прежнему считает, что он качает некую мышцу, существование которой в половом члене мужской особи homo sapiens научно опровергнуто».

Леонид Каганов рассуждает о новой волне спама, авторы которого пугают получателей тем, что якобы могут разослать всем доказательства просмотра вами порнографии — теоретически технологии скоро позволят создать любое видео с вашим участием — вопрос в том, как этому противостоять: «Что мешает жуликам найти где-то видео/фото вашего лица перед монитором (например, позвонив по Скайпу и вызвав на видеочат), затем подстыковать сбоку любое порно (лучше совсем неприемлемое и уголовно наказуемое), и после состряпать такой видеоролик, шантажируя уже предметно этим? Справа — ваше лицо перед монитором, оно куда-то глядит, моргает, кажется даже что-то шепчет. Слева — ад, хардкор, угар, содомия и педофилия. Полюбуйтесь только, что он смотрит в сети! Да и зачем видео — хватит и просто фотки. Слева вы, справа контент, на обоих половинах проставлено одинаковое время суток, снизу обличающая надпись с вашей фамилией».

Марьяна Скуратовская, специалистка по истории свадебной моды, пишет о том, почему писателям не стоит злоупотреблять сценами «разрывания корсета» в исторических романах, и подмечает другие забавные ляпы: «Так вот, платья шились так, чтобы сидеть точно по фигуре, затянутой в корсет. Ты поди его надень прямо так, без корсета! Причём корсет ещё и играл функцию поддержки для груди. То есть полная и, надо полагать, с пышным бюстом женщина «натягивает» вечернее платье с вырезом (через голову, наверное? из стрейч-бархата? застёжки-то сзади, а одевается сама, без горничной... внимание, сарказм!) на голое тело. Ух. Хорошо, что всё-таки надела, повезло. А сверху потом пальто — и правильно! Прикрыться».

Большая подборка рассказов девушек о своих шрамах, о том, как они их получили, стесняются ли они их или нет, посвященная появлению принцессы Евгении на публике в платье, открывающим заметный шрам: «В детстве я была пацанкой и считала, что шрамы украшают и девчонок тоже, и гордилась. Потом просто привыкла, они не казались чем-то неестественным, поэтому в голову не приходило скрывать. Сейчас понимаю, что это очень заметно и производит ненужное впечатление, нооо очень не люблю длинные рукава поэтому не скрываю тоже. Но в последние два года старалась особо не загорать, чтобы шрамы не становились ярче. И все чаще думаю зашить. Этой зимой зашью, наверное. Хотя, если честно, жалко».

Статья о фиксерах — людях, которые помогают знаменитостям сберечь и защитить репутацию, если, конечно, те не совсем уж перегибают палку, если сам фиксер не попадает в тюрьму или – как сегодня – если им не мешают вездесущие соцсети: «До прихода в MGM Говарда Стриклинга знали как весьма проворного журналиста. Работая на студии, он не только крепко держал в узде прессу, но и занимался профилактикой инфоповодов. Например, он и Мэнникс организовывали тайные аборты для Джин Харлоу, Джуди Гарлэнд, Ланы Тернер и других звезд студии. Чаще всего Стриклинг приводил девушек на процедуру под вымышленными именами. Иногда он даже просил подменить запись о процедуре. Так, актриса Джанетт МакДональд официально лечилась от ушной инфекции. Другой пример связан с актером Спенсером Трэйси — у него были большие проблемы с алкоголем, и Стриклинг об этом знал. Поэтому он создал целый отряд, который ходил с Трэйси по пятам. В спецназ по предотвращению пьяных проделок входили водитель, врач и четыре телохранителя».

Отрывок из книги историка Наталии Лебиной «Пассажиры колбасного поезда», посвященный интиму в жизни советских граждан, как его изображали в кино и литературе: «В начале 1960-х уже позволяла себе подшучивать над ханжескими взглядами на отношения мужчин и женщин советская сатира. Особенно доставалось учителям, в среде кото­рых традиционно много консер­вато­ров. В журнале «Крокодил» в 1962 го­ду, например, была размещена изошутка Льва Самойлова. На первом рисунке изображалось заседание педсовета. Директор сообщал колле­гам: «Завтра десятиклассники идут в театр. Примем меры предосторож­ности!» На втором рисунке учителя в афишах спешно меняли слово «любовь» на слово «дружба», «уваже­ние»: «Коварство и любовь» — на «Ко­варство и уважение», «Любовь Яро­вая» — на «Друг Яровая», «Любовь к трем апельси­нам» — на «Уважение к трем апельсинам», «Любовь с пер­вого взгляда» — на «Дружба с первого взгляда»».

Дискуссия Павла Басинского, Людмилы Сараскиной и Юрия Сапрыкина о Льве Толстом и его отношении к женщинам и семье дает многостороннюю картину жизни и представлений писателя: «В той степени, в какой Лев Николаевич был созидателем своей семьи, в этой же степени через какое-то время он стал и разрушителем «проекта». Попробую сопоставить эпилог «Войны и мира», где Наташа Ростова — уже графиня Безухова — опустилась, перестала наряжаться, кокетничать. Будучи замечательной певуньей, перестала даже петь. Для нее остались только муж, дети, пеленки. Толстому это страшно нравится, он ею открыто любуется. Но с течением времени у него возникает ощущение, что брак — это плохая затея, плотская связь — ненужная, негодная вещь. Идеалом становятся воздержание и безбрачие. «Я не изменю никогда своего взгляда, что идеал человека есть целомудрие», — писал поздний Толстой. Семья мешает, семья все портит. Как на это реагировала Софья Андреевна? Очень тяжело. Она писала в своих воспоминаниях: «Он хотел сломить все человечество, но не смог сломить даже свою семью»».

Отрывки из страшных и трогательных воспоминаний Фаузии Амировой, чей муж, писатель Мирсай Амир, с 1937 по 1939 находился под следствием по обвинению в национализме: «Сегодня была в трех организациях и предложила свои услуги, т.е. искала работу. Но все отвечают коротко «нет». В гороно даже сказали, что работа есть, но она не для «жены врага народа». Домой шла расстроенная, лишь бы не расплакаться на улице! Неужели для этого я училась? Хочешь работать, и нельзя».

Статья Марии Елиферовой о том, чем необычна булычевская Алиса и почему героиня стала такой популярной среди советских зрителей: «Явление на этом фоне Алисы Селезневой, безусловно, сенсационно. Детский возраст героини позволяет обойти тему любви и брака, и самый строгий критик не упрекнет автора в нарушении чистоты жанра. Возраст же упраздняет и гендерную дискуссию: в мире Булычева космические полеты стали рутиной, если в космос летают восьмилетние дети, было бы странно делить их по половому признаку. Притом образ активной и независимой девочки идеально удовлетворяет запросы на футурологический проект: он ненавязчиво иллюстрирует принципы воспитания детей в будущем (девочек там не учат быть нежными принцессами: эпизод, где Алиса вынужденно играет роль принцессы в «Миллионе приключений», подчеркнуто комичен). В этом смысле, конечно, «Гостья из будущего», где на роль Алисы приглашена хрупкая томная Наташа Гусева, которая в первой серии носит алое платье, отражает неоконсервативный сдвиг 1980-х: оригинальная булычевская Алиса оказалась слишком современной. Еще более цензурирован образ Алисы оказался два года спустя в «Острове ржавого генерала», где ее играет кокетливая Катя Прижбиляк с русалочьими длинными волосами. В мультфильме «Тайна третьей планеты» (1981) образ еще близок авторскому описанию».

Обзор фото-работ Дианы Тамане, среди них проекта «Семейный портрет», для которого Диана с 2013 года фотографировала себя, маму, бабушку и прабабушку: «Тему семьи и женской истории Тамане продолжила развивать в двух небольших сериях фотографий «Tetraptych» и «Tипология прикосновения». В первой художница фиксирует личное пространство — стены квартир и домов ее прабабушки, бабушки, мамы и свои. Глобальное и личное просматривается в линиях советских цветных обоев бабушки и прабабушки (обои под грузом старости начинают провисать и отставать от стены); более простых геометрических формах обоев мамы Тамане и обычной белой фактуре окрашенных стен самой художницы. В этом фотографическом сравнении отражена повседневность любой (не только постсоветской) семьи, вкусы и интересы разных поколений».

Перевод интервью с 28-летней женщиной, которая рассказывает, как она осознала свою асексуальность, как живется с этой ориентацией и как реагируют на нее знакомые: «Конечно, оглядываясь назад, я могу вспомнить времена, когда я чувствовала себя неловко, потому что не реагировала на определённые сексуальные намёки так, как от меня ожидалось. Например, я помню, как тусовалась на автобусной остановке с приятелями, а они вдруг заговорили о рекламе совсем рядом с нами, на которой был парень в нижнем белье. Я очень чётко осознала, что даже не заметила его. Даже сейчас, когда я смотрю фильм и там два персонажа без причины, без какой-либо связи с сюжетом, занимаются сексом, мне трудно перестать думать, какой во всём этом смысл».

Рассказы трех лесбиянок, которым удалось сбежать из Чечни и России, о том, что им пришлось пережить дома — осторожно, чтение очень тяжелое: «Муж Ольги употреблял наркотики, избивал ее: «У него постоянно какие-то таблетки были, после них он сумасшедшим становился. Он мог начать какую-то ссору просто так. Даже за то, что я просто дышу. Не знаю, что это было. Я несколько раз уходила домой, потому что он бил меня, но меня возвращали снова», – рассказывает Ольга. По чеченским обычаям, если жена уходит от мужа, она может провести какое-то время в родительском доме, но рано или поздно за ней приезжают родственники мужа – просить вернуть ее. Девушек обычно возвращают. «Мама не хотела, чтобы я разводилась, потому что у нас как принято: если ты разведенная, то это позор. Но она тоже ничего не решает, все решают мужчины». Брат Ольги находил общий язык с ее мужем, но через несколько месяцев все же по телефону рассорился с ним и позволил ей остаться дома, то есть развестись. «Потом был ад», – говорит Ольга».

Писатель А.Р. Моксон придумал яркую аналогию, которая, возможно, поможет мужчинам понять отношение женщин к домогательства, по крайней мере, сам Моксон прозрел: «Представьте, что вы заметили, что женщины, в том числе гораздо старше вас — и даже пожилые — постоянно смотрят на ваши яйца. Женщины преследуют вас на улице. Они отпускают комплименты вашим формам. Они говорят, что вы смотрелись бы привлекательнее, если бы немного больше приоткрыли яйца».

Встречайте инструкцию по лесбийскому сексу — с интересными идеями, полезными ссылками и советами по технике безопасности: «Для предохранения при фингеринге используйте латексные или нитриловые перчатки — в медицинских интернет-магазинах легко заказать большую коробку черных, красных или даже розовых. В случае, если перчаток под рукой нет, зато есть аптека — подойдет обычный презерватив, надетый на пальцы. Удобная штука — женские презервативы, но в России за ними придется побегать. Запаситесь лубрикантом — он сделает секс комфортнее и защитит перчатки от микро-разрывов, а для анального фингеринга это просто маст-хэв. Супер-лайфхак: если у вас длинные ногти, вложите в «пальцы» перчатки кусочки ваты. Как это сделать, можно посмотреть в этом видео».

Обзор фильмов, затрагивающих тему ВИЧ, который показывает, как режиссеры пытались обыграть эту тему, понять, раскрыть с новой стороны или обойтись набором клише, в зависимости от эпохи и таланта:  «Иногда название болезни авторы уже даже не проговаривают, подразумевая, что зрителю и так понятно будет по симптомам, о чем речь. В картине Бернардо Бертолуччи «Ускользающая красота» (1996) тихо умирает в обнимку с капельницей на итальянской вилле персонаж Джереми Айронса, и всем понятно, что болезнь неизлечима».

Журналисты разбираются, не вдаваясь в тонкости трансперехода, можно ли, с точки зрения российского трудового права, мужчине пораньше выйти на пенсию, да еще и получить льготы многодетной матери, если он сменит пол на женский: «Зато любопытно: если женщина, родившая троих, сменит пол на мужской, она потеряет право на досрочный выход на пенсию — в законе опять же сказано — «женщинам, родивших детей», а не мужчинам».

Мы примерно представляем, как российские СМИ освещают дела об изнасиловании, а в этой статье классифицированы типичные приемы виктимблейминга и рассказано, что можно им противопоставить: «Иногда в медиа публикуются колонки или комментарии «светских львиц», физиогномистов и экспертов по лжи, хотя они вряд ли способны разобраться в юридических или психологических аспектах вопроса».

Занятная идея, как улучшить климат в паре, отвечая на справедливо заслуженные вами извинения не гордым молчанием, а собственным вежливым и искренним извинением: «Я понимаю, почему многие начинают доказывать мне, что в этом примере мужчине не за что извиняться. Это всё выводы из предыдущего опыта, в котором взаимные извинения, скорее всего, не встречались. Человек извинялся, а его визави — нет. Извинившийся автоматически становился проигравшим и ему доставалось на орехи».

Специалисты НИУ ВШЭ провели исследование и выяснили, почему современным российским женщинам сложно совмещать карьеру и воспитание детей, при том, что работницами они оказались отличными:  «Так, для современных женщин родительство превращается в профессию. «„Интенсивное материнство“ — таков новый стандарт воспитания ребенка. Подобный родительский перфекционизм предполагает большие затраты сил и времени на все сферы жизни ребенка: от здоровья до обучения. Однако совмещать „интенсивное материнство“ с активной работой непросто. Это напоминает „двойную занятость“», — пишут исследователи».

Заработать на донорстве спермы не так просто, как может показаться – всего трое из сотни желающих, как правило, проходят отбор: «Помимо денег донор получает полезную информацию о состоянии своего здоровья. В банке спермы мне рассказали, что половина кандидатов в доноры страдают бесплодием — они узнают это после исследования спермы. Некоторые узнают, что они ВИЧ-инфицированы».

Интервью с Евгением Цыгановым на тему съемок в фильме «Человек, который удивил всех», внутренних барьеров российских актеров, однообразных ролей, политики и гуманизма: «Деклан такую важную штуку до нас пытался донести, она не имела прямого отношения к стрингам. У него есть книга «Актер и мишень», которая рассказывает про так называемые ставки. Речь о том, что я думаю: как же я, Женя Цыганов, выбегу на сцену в стрингах. Но это мои ставки личные, Жени Цыганова, — как мама будет на это смотреть, как друзья засмеют. Но если ты актер, и если ты серьезный актер, то не должен думать о своих личных ставках, когда выходишь на сцену или входишь в кадр, потому что надо думать про ставки персонажа. Если твой персонаж бежит по городу, выпрыгнув из пожара без трусов, то ты в этот момент — он. Это вопрос того, насколько ты профессионально подключаешься и не красуешься, насколько ты действительно способен погрузиться в характер и обстоятельства, принять ставки персонажа».

Питерские школьники опубликовали фотографии религиозных брошюр с обязательного пятичасового занятия, где им рассказывали о вреде блуда, о том, кто виноват в насилии – угадайте с трех раз – и о главной цели в жизни женщины — деторождении: «Итак, иди в ЗАГС, «заплати» своим обещанием верности, получи свидетельство о браке («чек»), а потом имей близость».

Обзор классики советского кинематографа с точки зрения проявлений сексизма и лукизма, помимо традиционных уже «Служебного романа» и «Москва слезам не верит», досталось «Королеве бензоколонки», «Афоне» и некоторым другим: «Сантехник Афанасий представляет собой эталонную ролевую модель бездарного мужчины времен брежневского застоя. Он не амбициозен, безответствен и даже опасно инфантилен. Он топит депрессивность и бессмысленность своего существования в алкоголе. При этом он считает, что все равно находится в куда более возвышенном положении, чем окружающие его женщины».

Почему мужчины отправляют дикпики (фотографии пенисов) – рассуждают сексолог, психолог, антрополог и, собственно, отправитель таких фотографий: «Я отправлял член (без спросу) человеку, которого долго знал. Когда отправляешь, не задумываешься об этом в контексте фаллократической культуры. Просто у меня изначально была фотка моего члена, которую я отправлял в отношениях».

Красивые портреты восьми московских квир-пар, подготовленные для проекта «Открытые», и рассказы моделей о том, что такое любовь: «Наши отношения строятся на беспамятной любви. Когда на последнюю тысячу рублей я иду покупать что-то для нее, и неважно, что потом мне не хватит на сигареты. У нас такое с первого дня, и все три года мы очень романтичные. Это никуда не девается: я делаю все для Марины, а она для меня. Любовь — это Марина, другой любви у меня нет».

Психолог рекомендует опасаться мужчин, которые заявляют, что им нужна слабая женщина – на самом деле, они ищут женщину покорную: «Проще говоря, мужчина будет за неё решать, что ей делать. Он будет решать, что ей надеть, куда ходить, что читать и с кем дружить. На том простом основании, что он сильный, а она слабая и нуждается в его заботе».

Интервью с Борисом Хлебниковым, режиссером сериала «Обычная женщина», главная героиня которого ради обеспечения семьи становится сутенершей: «Героине «Косяков» пришлось начать торговать наркотиками после смерти мужа, который ее обеспечивал. А в России женщине не нужно ждать смерти мужа, чтобы взять все в свои руки. Она в 40 лет зарабатывает деньги, держит дом и всем управляет. Вот это мне показалось очень интересным. Плюс тут есть еще такой момент: наша героиня обнаруживает, что вот этот ее подвиг никому не нужен. У мужа любовница, у детей тоже своя жизнь… Кроме того, здесь невероятное количество существенных женских персонажей, а герой-мужчина только один — его играет Женя Гришковец. Я никогда толком не снимал про женщин — кроме «Озабоченных». И это было ужасно интересно, в этом было что-то новое».

Перевод статьи об истории и политической подоплеке появления женской одежды с карманами и без: «Пока во всей женской одежде не будет карманов, людям, которые её носят, придётся брать с собой их заменители. Индустрия сумок держится на том, что в женской одежде нет нормальных карманов. Недавно я слышала, что какие-то голливудские и болливудские звёзды нахваливали поясные кошели как альтернативу карманам. Неужто они и впрямь скучают по Средневековью?» Оригинал (англ.)

Власти Таджикистана пытаются запретить гражданам разбрасываться деньгами в буквальном смысле слова – новый закон сильно ограничивает свадебные обряды, включающие одаривание чрезмерно дорогими подарками, забой скота и осыпание купюрами: «Из ситуации, когда есть кто-то богаче тебя, таджики видят один-единственный выход: найти деньги и сделать круче. По словам юриста Навруза Одинаева, до принятия закона свадьба обходилась одной стороне в 8–10 тысяч долларов. Средняя зарплата при этом составляла всего около 100 долларов. Таджики брали кредиты и гуляли в долг, чтобы сразу после свадьбы оставить семью и уехать на заработки. Бывало и наоборот: сперва ехали в Россию, а потом спускали деньги на одну, зато шикарную свадьбу на родине. Оставаясь ни с чем, снова уезжали работать. В меньших масштабах, но подобное встречается до сих пор».

Статья о пробелах в законодательстве, из-за которых в России так сложно защититься от домашнего насилия, преследований и домогательств, добиться привлечения насильника к ответственности: «В статьях 131 и 132 есть отдельный признак состава преступления — «использование беспомощного состояния потерпевшей», в том числе состояние алкогольного, наркотического опьянения и так далее. И Верховный суд подчёркивает, что не важно, по какой причине потерпевший достиг этого состояния — самостоятельно или с помощью виновного. Но с состоянием алкогольного опьянения вечная проблема: нужно доказать, что его степень была такова, чтобы считать состояние потерпевшей беспомощным. Считается, что если потерпевшая теоретически могла двигаться, она не была беспомощной».

Отрывок из новой книги Екатерины Кулиничевой «Кроссовки. Культурная биография спортивной обуви», посвященный тому, как еще тридцать лет назад можно было шокировать публику, сменив шпильки на кроссовки: «В своей колонке Голдштейн сетует, что еще совсем недавно «ужаса и огорчения, которые испытывали мужчины, было бы достаточно для того, чтобы направить ошибочный модный тренд обратно в сторону женственности. Но не сегодня, когда мужские представления об элегантном женском костюме слишком часто воспринимаются некоторыми женщинами как антифеминистские». Автор завершает свой текст довольно эмоционально: «Так вышло, что я стал адвокатом, и пожизненное наказание за это — вечно быть окруженным мужчинами и женщинами в серых фланелевых костюмах. В таком мире неформальность и немного цвета всегда приветствуются. Но, прошу вас, леди, не на ваших ногах»».

Женя Беркович с огромной страстью пишет о феминитивах, спорах о них, привычных и уже надоевших доводах против: «Итак, ты начинаешь доказывать в Фейсбуке, что ты Женя, режиссерка, и это важно, а тебе в ответ: ну вот я мужчина, и я же не демонстрирую всем свою половую принадлежность! Да, блин, чувак, потому что тебя зовут Сергей Викторович Чуйко! Но фамилия же гендерно-нейтральная? Тоже можно перепутать? О да. Если бы тебя звали Сергей Викторович Незабудкина, то было бы очевидно, что ты — баба, а так можно сильно промахнуться. Но это же насилие над языком! Это неестественно! В великом и могучем русском языке нет слова «режиссерка»! Пушкин таких слов не писал! Вот тут не поспоришь. Что правда, то правда. Пушкин еще не знал, что такое аккаунт-менеджер, но это он просто был тупой. А когда ты «приаттачивал референсики по брейнстормингу», русский язык прямо воскрес, настолько это для него было естественно и ненасильственно».

Наталья Калашникова собрала рекомендации для родителей, чьи дети начали самостоятельно ездить по городу – что рассказать детям о сексуальном насилии, какие им дать советы и как обеспечить их безопасность: «Говорят, эксгибиционисты «сникают», если над их причиндалами посмеяться. Да, такое было – когда-то. Но когда совет посмеяться стали транслировать в статьях о встречах с эксгибиционистами, метод перестал действовать. Кроме того, сейчас в чистом виде эксгибиционистов все меньше, все чаще они предлагают женщине или девочке потрогать или пососать его член. Не разговаривай, не отвечай ничего, разворачивайся и уходи!»

Перевод рассказа Лейлы Эттачфини о том, каково расти в культуре, где использование тампонов считается табу, потому что они якобы лишают девушек девственности: «Пользоваться прокладками, пока я не выеду из родительского дома, я не могла: мою проблему усугубляло то, что я была чирлидером (да ещё и флаером). Прокладки были не самым удобным вариантом для кувырков на мате или стояния с задранной ногой и практически выставленным на показ пахом, тем более в наших стандартных купальниках и мини-юбках. Вопрос заключался не в том, стала бы я использовать тампоны, а в том, где мне их взять, и это стало испытанием, которое каждый месяц повергало меня в ужас».

История Бретта Кавано повысила интерес к устройству американских элитных школ – что там творится такое, что изнасилование на вечеринке у них обычное дело, а твои одноклассники будут тебя покрывать – об этом колонка исследователя Адама Говарда в переводе на русский: «Молчание — часть стратегии элитных школ, которая охраняет их от широких масс. Сами школы всегда описываются как лучшие из лучших, выдающиеся, исключительные, а выпускают они тех, кто точно станет одним из лидеров в выбранной сфере. Элитные школы тратят немало времени и ресурсов на разработку внешнего позитивного имиджа. Он нужен им для легитимизации особого статуса, а также сопутствующих ему привилегий. Всё, что может навредить имиджу, прячут от глаз публики раз и навсегда». Оригинал (англ.)

Статья о тактике массовых изнасилований, за помощь жертвам которых доктор Дени Муквеге и правозащитница Надя Мурад получили Нобелевские премии – очень тяжелое чтение: «Южный Судан ещё нагляднее, чем ДРК, показал использование массовых изнасилований как метода ведения боевых действий. Тактика была очень простой: слабо вооружённые «народные армии» и милиция в прямом смысле слова набегали на территорию противника, откуда выносили подчистую всё, что могли утащить, а что не могли — пытались уничтожить. Мужчин убивали, женщин и детей насиловали. Ряд местностей Южного Судана подвергся буквально тотальному изнасилованию. Наблюдатели говорят об изнасиловании каждой третьей женщины в стране».

Мормонка Габриэль Блэр, мать шести детей, отлично вбросила в блогосферу, заявив, что в нежелательных беременностях, а значит, и в абортах, виноваты исключительно безответственные мужчины, а кастрация решит эту проблему – изучить ее доводы можно в переводе на русский: ««Если вы хотите, чтобы абортов больше не было, необходимо предотвратить все нежеланные беременности. А за них на сто процентов ответственны мужчины. Да, серьезно. Возможно, вы думаете: но ведь это ответственность двух людей. Да, но только в том случае, когда речь идет о запланированной беременности. Но все незапланированные беременности происходят в результате безответственного семяизвержения. Точка»». Оригинал (англ.)

История о том, как остроумные ученые опубликовали в ангажированных журналах гендерных исследований совершенно абсурдные статьи, оказалась, при ближайшем рассмотрении, историей о том, как не вполне компетентные ангажированные ученые опубликовали просто плохие статьи: «В области гендерной проблематики, которую в ангажированности обвиняют Плакроуз и соавторы, большинство исследований делается при очень скромном финансировании. Фейковые авторы, которые Плакроуз отправила в редакции, были изображены преимущественно активистами, работающими вне академического сообщества, группа выдавала себя за тех, кто делал свою работу на голом энтузиазме — потому к ним подошли с позиции «давайте попробуем сделать хоть что-то».

Фотограф воссоздал по материалам интернет-форумов секс-игрушки, которые люди мастерили из подручных средств, и сфотографировал – только пожалуйста, не пытайтесь это повторить с целью секса: «В СССР существовало много книг о том, как из спичек и желудей собрать или склеить игрушку. Авторы описывали или рисовали подробные инструкции, как из подручных средств создать то, что нельзя было купить. В том числе люди собирали в домашних условиях и игрушки для взрослых».

Очень боевая история кисейных российских барышень XIX века, которые рвались в университеты и наводили шороху и в Европе, и на родине: «Толпа девиц в мрачных костюмах, с воинственным выражением непривычно-славянских лиц, с сигарками в зубах, выкрикивающая на улицах что-то о толстосумах, серьёзно пугала обывателя, и в 1873 году городская администрация официально запретила русским девушкам учиться в Цюрихе. В результате «русская зараза» разлетелась по другим городам Европы. После прогрессивности Швейцарии многие другие университеты не захотели отставать, и русские студентки находили, куда пристроиться или студенткой, или хотя бы лаборанткой».

Современные писатели и режиссеры Азии переосмысливают легенду о понтианак – мстительном духе женщины, умершей при родах или убитой мужчиной: «Мстительный характер понтианак помогает обеспечить мифический противовес опыту быть женщиной в патриархальном обществе. Понтианак, пережившая насилия и страдания, мстит за женщин, в отношении которых в женоненавистнических обществах ежедневно совершаются преступления в реальной жизни: убийства, изнасилования и домашнее насилие. «Она исправляет несправедливость, существующую в традиционных обществах, которая ограничивает женщин», — объясняет Аделин Куех, старший лектор в Сингапурском колледже искусств LASALLE».

Рассказ нашей соотечественницы, работающей доминатрикс в Нью-Йорке, о своем становлении, особенностях работы и планах на будущее – в комментариях взволнованная дискуссия: «Основные запросы — всяческого рода порки, унижение, болл-бастинг, золотой дождь. Семь из десяти мужчин просят страпон, в принципе, это легко объяснимо, ведь это табу, на этом основана вся БДСМ-культура. На удивление редко просят ролевые игры. Мои табу — это medical play и феминизация, унижение через сравнение с женщиной, переодевание и выполнение «женской роли». Я не считаю, что быть женщиной унизительно, поэтому не провожу такие сессии».

Отрывок из книги Эстер Перель «Право на «Лево»», посвященный изменам, которые происходят, когда, вроде бы, у пары все прекрасно и странно желать кого-то еще: «В своем эссе о романе с замужней женщиной журналистка Анна Пулли пишет, что неверность обещает нам «жизнь, которая не может стать [нашей]». «Я была дорогой, по которой она никогда бы не прошла… — пишет Пулли. — Наша любовь держалась на возможности — мы предлагали друг другу безграничный потенциал. Перед таким обещанием у реальности и вовсе не было шансов… Она воплощала в себе совершенство — иначе и быть не могло, потому что в ней не было никаких ловушек реальных отношений… Она была совершенна отчасти потому, что давала отдушину, что всегда готова была предложить больше»».

Более трети женщин мира, кончающих жизнь самоубийством, проживают в Индии, причем большинство из них молоды – им 17-39 лет – почему так происходит и как снизить этот показатель ученые пока только разбираются: «"В культурном контексте Индии женщины, относящиеся к этой возрастной группе, сталкиваются с целым рядом серьезных проблем, — рассказывает Ракхи Дандона. — Они чаще заболевают депрессией и страдают от отсутствия психиатрической помощи"».

Ученые — от нейробиолога до философа — обсуждают биологизаторство и вульгарный дарвинизм – откуда они берутся и почему неверны: «Культурные начинания, нежизнеспособные в генетическом смысле, долго не проживут: культ бретарианства, по которому нельзя ничего есть и пить, вряд ли станет мировой религией. Но в то же время далеко не каждый культурный признак должен приносить биологическую пользу или обосновываться генетическим отбором: мы носим галстуки не потому, что у нас ген галстукофилии, а потому что так повелось».

Большой проникновенный текст Юлии Лапиной об институтах насилия в нашем обществе и в душе каждого человека, и о том, как бороться с ними собственными силами: «Травматик – это и есть в первую очередь выживший. А значит по-своему сильный. Если бы травматик не вышел живым из безумно сложных обстоятельств, его бы и не обсуждали – его бы просто физически не было, как нет многих стран и народов, о которых мы знаем лишь из исторических книг. Но выжить – не значит пережить. Можно выжить на войне ценой неумения жить в мире: ведь именно на войне важно уметь подчиняться и принимать насилие как данность. Иначе не будет победы».

Елена Климанская провела интересный опрос – она выясняла у мужчин и женщин, как, по их мнению, должны распределяться бытовые обязанности, если супруги зарабатывают одинаково – и обнаружила зависимость от экономического состояния региона: «Можно предположить, что женская безработица и мужская трудовая иммиграция формирует у женщин искаженное представление о справедливости в отношении домашнего труда, поскольку убирает из зоны видимости ситуацию, при которой действительно оба супруга имеют возможность работать за деньги и приходить вечером домой, где надо что-то убирать, стирать, готовить и ухаживать».

Подборка и обзор нон-фикшн о злополучных приключениях нашего тела — чем живет похоронная индустрия, как врачу добыть цельный скелет и сколько из стоимости донорской почки реально достается женщине-донору где-нибудь в Индии: «Бальзамирование – золотое дно американской похоронной индустрии – пришло в практику после Гражданской войны, когда родственники погибших в боях могли довезти тела до дома только забальзамированными, потому что очень много людей погибло и невозможно их было транспортировать по жаре достаточно быстро. Прямо в армейских лагерях бальзамировщики ставили свои палатки с рекламой “У нас трупы никогда не чернеют” и образцами работ. Дальше традиция как-то прижилась, хотя больше нигде бальзамирование не является такой уж популярной услугой. Во-первых, это дорого. Во-вторых, несколько противоречиво: бальзамировщики упирают на идеи “достойного погребения” и “естественного вида”, тогда как процесс бальзамирования – какой угодно, но не “достойный”».

1. Хорошая запись, объясняющая, что за страсти развернулись в США вокруг кандидатуры судьи Бретта Кавано и почему все так непросто: «В зал комитета сенатор ехал на лифте. С ним начали спорить две активистки, утверждающие, что пережили попытки изнасилования. Несколько минут они сквозь слезы отчитывали сенатора: «Я не могу представить, что мои дети и через 50 лет будут видеть в Суде человека, обвиненного в изнасиловании молодой девушки… Смотрите на меня!.. Посмотрите на меня и скажите, что неважно, что со мной случилось. Вы говорите женщинам, что они ничего не значат. Что нужно молчать. Такое было и со мной!”»

По мотивам дела Кавано психологи объясняют, почему жертвы насилия так часто с трудом вспоминают то, что важнее всего для следствия и публики, и путаются в своих показаниях: «Эмоционально важную информацию называют центральными деталями, а то, что мозгу показалось менее значимым, — периферическими. Со стороны или даже для самих вспоминающих произошедшее детали события могут иметь иной вес и важными кажутся другие элементы, но в момент, когда всё происходит, мы не выбираем, что запомним, а что нет (если только у нас нет специальной подготовки). Именно поэтому, объясняет клинический психолог, специалист по психологическим травмам Джим Хоппер, многие жертвы насилия не могут рассказать, что конкретно нападавший делал с их телом, но зато помнят выражение его взгляда, запах или шум дороги за окном».

Суду потребовалось девять месяцев, чтобы лишить родительских прав Дмитрия Грачева, который избивал детей и отрубил руки жене,– как этого удалось добиться, рассказывает Мари Давтян: «Сторона ответчика активно боролась за то, чтобы этот вопрос рассматривался после приговора по уголовному делу. Наличие несовершеннолетних детей является смягчающим обстоятельством, и Грачев собирался использовать это обстоятельство для борьбы за менее суровое наказание. Вполне циничная позиция: я не отрицаю, что я это совершил, но вопрос о детях удобнее решить потом».

Для кого-то выложить симпатичное селфи в Инстаграме – обычное дело, а в Ираке, как выясняется, за это уже поплатились жизнью несколько девушек: «Через пару недель, тоже при невыясненных обстоятельствах, погибла Раша аль-Хассан, бьюти-эксперт и владелица салона красоты Viola в Багдаде. Накануне она опубликовала пост в Facebook, посвященный первому дню Курбан-байрама: «Утром в этот праздник продумайте свои пожелания, напишите молитвы, подготовьтесь к великому дню, и великодушный Господь услышит их и откроет врата в небеса»».

Екатерина Попова рассказывает о последствиях выхода ролика «Раздвинул ноги? Получи!» — феминисток в очередной раз записали в экстремистки, а мужчины дружно обещают калечить всех, кто имеет отношение к созданию провокационного видео (читайте осторожно – цитаты очень экспрессивные): «Вопреки уверенности Милонова, феминизм — это не ИГИЛ и не Аль-Каида. Нет никого, кто мог бы заявить от лица всего движения: «Феминистки берут на себя ответственность на акцию в метро, каждые намоченные штаны — наших рук дело!» Сама авторка акции Анна Довгалюк подчеркнуто дистанцируется от феминизма: в интервью она говорит, что феминисткой ее называют только журналисты, сама она считает себя «общественной активисткой»».

Перевод статьи с хорошей подборкой источников и статистики о пяти популярных заблуждениях относительно сексуального насилия: «Если жертвой был ребенок, то отсрочка с заявлением может затянуться еще больше: только 28% из тех, кому меньше 16 лет, сообщили о совершенном на них нападении в тот же день, а примерно треть откладывала обращение в полицию более полугода». Оригинал (англ.)

Зажигательный рассказ о работе клиники искусственного оплодотворения с точки зрения специалистки по SMM – поиск чернокожих спермодоноров, суррогатной матери — мусульманки и попытка привлечь клиенток с помощью священного камня: «До сих пор не знаю, смогла ли я привести хоть одного чернокожего, но на пенисы, которые мне прилетали со всех сторон, я насмотрелась на всю оставшуюся жизнь. Не спрашивайте, зачем мне их посылали. Если бы у меня был член, я всё равно не нашла бы мотивации отправлять его неизвестному аккаунту со словами: «Такой пойдёт?»».

Секс-педагог Юлия Ярмоленко разъясняет три отличных причины дать подросткам презервативы – разумеется, не будем забывать и кондом-челлендж: «Я была в шестом классе на лекции, и мальчишки удивленно меня спросили: «Если мы сейчас побежим на переменке в аптеку, нам продадут презервативы?». Отвечаю: «Да, продадут» — «А если нет?» — «Тогда попросите книгу жалоб и предложений и сделайте в ней запись»».

Статья о том, чем грозит России идея законодателей ограничить программы борьбы с ВИЧ, финансируемые из-за рубежа: «НКО, занимающиеся профилактикой ВИЧ, — не исключение. Например, в 2016 году в Пензенской области некоммерческую организацию «Панацея» потребовали признать «иностранным агентом». В экспертизе говорилось, что НКО действует на основе «идеологии постлиберализма», пропагандирует «наркотики и гей-культуру» и в целом представляет собой «идеологический и даже политический проект». Дело так и не дошло до суда, но организация прекратила работу».

Анна Коршун, руководящая белорусской общенациональной горячей линией для пострадавших от домашнего насилия, с примерами рассказывает о том, что такое экономическое насилие в семье: «А еще мужчины нередко начинают манипулировать детьми. По словам одной абонентки, супруг разрешал ей готовить блюда только из выращенных на даче овощей. Если женщина все-таки использовала продукты, купленные в магазине, мужчина начинал говорить детям: «Смотрите, ваша мама вас объедает». Он запрещал пользоваться обогревателем, потому что это дорого. А когда дети болели, прятал ингалятор и теплые вещи и ставил условие: верну, когда отдашь свою зарплатную карточку».

Один лайк – один факт о проституции от пользовательницы Twitter Cell Lupus — всего их набралось больше сотни, есть что почитать и над чем задуматься: «17) Со временем вырабатывается привычка отключаться во время процесса. Ни о чем не думать и ничего не чувствовать. В итоге неплохой кусок реальности тупо выпадает из жизни, и остаются лишь части где у тебя есть деньги и ты в безопасности».

Если у вас есть доступ к Netflix или вы просто знаете, где найти нужный фильм, то вам пригодится к выходным эта подборка из девяти фильмов, проходящих тест Бехдель – кристальной феминистичности тест не гарантирует, но обычно серьезный плюс режиссерам: «Эта юмористическая драма рассказывает о компании женщин из луизианской провинции, переживающих взлёты и падения в помолвке, браке, беременности, личных разочарованиях, болезни и смерти. Мы весь фильм наблюдаем их личностный рост и проявления многочисленных дружеских отношений между женщинами, а для этого, конечно, нужно говорить не только о мужчинах».

Статья о творчестве Йоко Оно – стихах-инструкциях, интерактивных инсталляциях и перформансах, благодаря которым она стала одной из основательниц авангардной художественной сцены Нью-Йорка: «Одна из основных тем, которую затрагивает в своем творчестве Йоко Оно, — это телесность и уязвимость. Ее перформанс 1964 года «Отрежь кусок» открывает новую главу в истории жанра. Художница неподвижно сидела, пока любой зритель мог подойти и отрезать ножницами кусочек ее одежды. Этот перформанс можно причислить к феминистскому искусству: женщину — неподвижный объект — обнажают, и каждый пришедший в ее жизнь забирает ее частицу с собой, что символизирует жертвенность, к которой обязывает женщину патриархальное общество. Фраза Оно «Женщина — это чернокожий мира» (Woman Is the Nigger of the World), ставшая затем песней, как раз об этом».

Интересное интервью с Михаилом Тумасовым, руководящим Советом Российской ЛГБТ-сети, о том, чем занимается организация, об активизме, инклюзии и понимании: «К примеру, на прошлогоднем Форуме ЛГБТ-активистов России выяснилось, что определённое количество лидеров-мужчин уверены, что никакой проблемы в нарушении прав женщин в нашей стране нет. Потому что люди не погружены в общение с женщинами. Как мне кажется, мужское гомосексуальное сообщество во многом мизогинично – относятся к женщинам пренебрежительно,  не могут чувствовать их проблемы. Они могут быть приятны друг другу, но все равно не понимать. К примеру, некоторые геи могут просто так взять и помять за грудь свою подружку. «А что тут такого?». А ты спросил у нее разрешение? Нет. А это же чужое тело. Она же не лезет к тебе пощупать твои яйца. Все равно мужчина в каком-то роде остается тираном – взял и ворвался в личностный ореол. И даже этого не почувствовал. И будет сопротивляться признавать свою ошибку».